Два слова о гарантиях «прямо как в НАТО» по дизайну 5-й статьи (как это активно продвигает, например, итальянский премьер Джорджия Мелони).

С ними есть одна проблема: до момента, пока Будапештский меморандум не был грубо (и по факту без каких-либо последствий) нарушен, мало кто сомневался, что он будет работать.

Теперь государства Балтии — следующая очевидная цель России — смотрят на Трампа и серьезно сомневаются, что 5-я статья НАТО работает для всех одинаково. То есть, когда Соединенным Штатам понадобилось НАТО, потому что их же пассажирскими самолетами пробили небоскребы и так далее, партнеры по альянсу не отказались. Но это был первый и последний раз, когда 5-я статья работала.

Теперь российские дроны и остатки ракет системно залетают на территорию соседних с Украиной государств, и никого эта боль соседних государств не беспокоит, они же непреднамеренно.

Проблема, о которой я пишу, заключается в том, что отсутствие решимости отвечать агрессору пропорционально нивелирует любые выписанные на бумаге гарантии. Главным залогом этой решимости при существующей системе безопасности западной демократии были Соединенные Штаты. Ключевое слово предыдущего предложения «были».

Один из моих тихих депрессивных эпизодов в 2023 году вызвала поездка в Сеул, а оттуда в ДМЗ — демилитаризованную зону, границу между двумя Кореями. Шел май, у нас активно обсуждали наступательное контрнаступление, мы были незламные, самые незламные в мире, а история намекала, что до ситуации, в которой мы оказались сейчас, осталось не так уж много времени. Это проблема власти, проблема журналистов, проблема марафона, проблема военного времени - я не знаю ни одной страны, все имеющиеся медиа которой в состоянии войны не впадали в состояние отвержения объективной действительности в пользу желаемого результата. Стандарты ВВС не работают даже для ВВС, когда речь идет о британцах в Афганистане, например. В определенной (большой) степени здесь мы говорим о самоцензуре. Пример Южной Кореи красноречив: воевать за нее (хотя большая война была очень близко) официально вписалась ООН (были времена, когда эта организация что-то значила). Соединенные Штаты, Великобритания, Франция, Нидерланды, Бельгия, Турция, Греция, Филиппины, Таиланд, Люксембург и так далее - воевали за Южную Корею три года. Сеул переходил из рук в руки четыре раза. Силам ООН противостояли китайцы, Пекин демонстрировал: ему не жалко китайцев для того, чтобы добиться своего. Против самолетов у китайцев были только минометы, ручные винтовки и пулеметы. И еще гранаты. Китайцы нападали ночью, выбирая небольшое подразделение, брали числом, перемещались к следующей небольшой группе - и повторяли. 

В конце концов, со смертью Сталина и потерей советской поддержки, все закончилось там, где началось: на 38 параллели, линии раздела между американским и советским протекторатом, очерченной после свержения японской оккупации.

Южная Корея отказалась подписывать мирное соглашение, но мало кого это беспокоило: войну от имени сил ООН в 1953 году закончили Соединенные Штаты. С тех пор многочисленные попытки вернуться к мирным переговорам по тем или иным причинам срывались, Северная Корея заморозила своих граждан в заржавевшем тоталитарном феодализме, из которого большое счастье выбраться поработать на россиян (или повоевать на украинской земле).

Рядом со мной в автобусе по дороге в ДМЗ сидела американка с мидвеста - центральной части Соединенных Штатов, которая очень сочувствовала Украине. О политике, сказала она, мы с соседями не говорим: все соседи у нас республиканцы. 

Это было за полтора года до того, как они во второй раз избрали Дональда Трампа президентом - и те, кто голосовал за него, и те, кому было все равно. Именно этим, в частности, объясняется радикальное изменение риторики в сторону Трампа всех западных партнеров Америки: к сознательному, во второй раз сделанному демократическому выбору страны с самой большой армией в мире приходится относиться с пониманием. Даже если это понимание превращается в столь неприкрытую, местами почти жалкую лесть. Европа слишком долго аутсорсила свою безопасность, отдавая ее в руки Соединенных Штатов, экономя на этом так же, как экономила на энергоносителях - покупая дешевый газ и нефть в России. Перенастраиваться очень дорого и очень долго. Это уже делают, прямо сейчас - но в отсутствие другой системы обороны приходится прилагать усилия, чтобы спасать от кризиса имеющуюся. 

Каждый из европейских лидеров, кто по очереди получил - кто-то сомнительный, кто-то искренний - комплимент от Дональда Трампа, благодарил американского президента за его невероятные усилия в мирном процессе между Россией и Украиной, трезво понимая, что Путин не остановится на Украине. Правда, ни одного из тех государств, по которым это ударит в первую очередь, на переговорах в Белом доме не было.

«Неприемлемых решений не принято», - сказал после встречи Зеленский. При этом признал: не настаивал на перемирии до возможной встречи в двустороннем формате с Путиным или трехстороннем формате с Путиным и Трампом (я пишу эту колонку под баллистическую тревогу, к слову) - потому что «если Украина будет ставить условие, русские будут ставить сто условий». Поэтому, демонстрируя желание мира, Украина пока выражает безоговорочную готовность говорить - в любом формате. И ждать: потому что Путина можно остановить только давлением или силой, а давления или силы на него без Соединенных Штатов не хватает.

Проблема, как уже было сказано выше, не в формате. Проблема в том, что разрушение основ миропорядка, к которому все мы привыкли, не оставляет возможности для гарантий стабильного мира. Ни Украине. Ни кому-либо еще.

Но Трампу это, кажется, даже нравится.